Вчера отмечался День памяти жертв политических репрессий. Журналисты «Волжских Вестей» никогда не обходят вниманием эту скорбную дату. Так было и на сей раз.
За окном осенняя непогода, а в кабинете директора Сызранского филиала Центрального государственного архива Самарской области Аллы Косицыной светло и уютно. Застаю рабочий момент: руководитель учреждения принимает материалы для создания очередного личного фонда сызранцев. Документы ей передают сестры Александра Казакова и Надежда Назарова. С этими женщинами автор данных строк хорошо знакома. Александра Петровна возглавляет городскую чувашскую национально-культурную организацию «Атал». Надежда Петровна — активная ее участница.
— Нам очень важны такие фонды, — поясняет Алла Косицына. — По их документам можно воссоздать целые страницы в истории родного края — те, которые раньше были неизвестны. Согласитесь, изучать по ним прошлое очень интересно. И поучительно!
Это верно. Сестры показывают фотографию родительского дома в селе Байдеряково Шигонского района. В нем когда-то жил их прадедушка Герасим Николаевич Дорофеев. Он трудился от зари до зари и потому был обеспеченным. Имел мельницу, сад. А во дворе — различные постройки для хозяйственных нужд. Понятно, что после событий 1917 года прадед стал одним из первых кандидатов на раскулачивание.
— В те времена существовала разнарядка по селам. В каждом требовалось выявить и выслать определенное число людей. Если нужное количество не набиралось, оно создавалось искусственно. Скажем, человека записывали в кулаки из-за наличия у него серебряной ложки. А уж если имелись мельница да большой дом, тут и говорить не о чем, — уточняет Алла Петровна.
У прадеда конфисковали все имущество. Вместе с женой выслали в Мурманскую область. Четверо детей остались без родителей. Такая участь постигла не только Дорофеевых. Отцов и матерей в селе лишились многие. К примеру, пятеро малолетних ребятишек священника Сергия Акимова. Они остались сиротами, потому что впоследствии отец Сергий с супругой умерли в ссылке.
— Нашим прадедушке и прабабушке повезло. Спустя годы они смогли вернуться в село. Правда, оба больные, так как работали в тяжелых условиях на лесоповале. Рассчитывали, что на родной сторонке поправятся. Но то, что они увидели, сил им не придало, — вспоминают сестры.
Дом Герасима Николаевича передали самому бедному сельчанину. Прадеду не был обиден этот факт. Его расстроило отношение нового хозяина к своему жилью. И не только к нему, но и хозяйству в целом. Прежде оно было крепким, налаженным. Потом — разоренным. Вот в чем крылась главная боль.
Жить прадеду было негде. Он вырыл землянку, устроил рядом лавочку. Сидел на ней, смотрел на село. На скамейке и умер. Нет, не только из-за болезни. Герасим Николаевич справился бы с немощью. Он был нестарым и крепким. Сгубил его отнятый смысл жизни. Если дом лишить фундамента, сколько он простоит? То-то и оно.
В 90-е годы Дорофеева реабилитировали. Как и сотни тысяч других людей, безвинно пострадавших в годы репрессий по всей стране. Расстрелянных, замученных, оклеветанных… Тяжелая глава в книге истории России. Не пролистать ее до конца. Но и не забыть.
